Стихи, ноябрь 2020
Быть может, видение это — мираж,
но разве живем мы в пустыне,
и что из того, что теперь город наш
подобен огромной руине?
Как реки зимой, мостовые черны.
О, если бы только ты знала,
что мне с тротуаров на дне их видны
кусты голубого коралла.
Меж веток плетистых рыбешки снуют,
шныряют веселые крабы.
они, как мордастые мопсы, встают,
ощерясь, на задние лапы,
когда я их хлебом душистым кормлю,
мной купленным в лавке ближайшей.
Признаться, я сам очень булки люблю,
покрытые коркой тончайшей!
***
Терпеть пока хватает сил.
Из «Трех сестер»? Из «Дяди Вани»? —
откуда это — позабыл,
наслушавшись и начитавшись дряни.
Я завтра утром уточню
цитату, взявши в руки книжку.
Терплю. Терплю. Терплю. Терплю.
Сердцебиение, одышку.
Тоску и скуку, и хандру,
и даже мысль, что очень скоро
вполне возможно я умру
от страшного людского мора.
Молчи, скрывайся и таи —
читаешь тютчевские строки,
а Чехов говорит — Терпи! —
суля небесные чертоги.
А за окном зима, мороз.
Безлюдно. Улицы пустые.
Одни наружу кажут нос
собачники и постовые.
***
Привычный ход вещей:
становятся короче
зимою дни, а ночи
все дольше, все длинней.
Зима. Зима. Зима.
У нас темна и снежна
и так же неизбежна,
как горе от ума.
Трагедия у нас,
хоть велики потери,
всегда в известной мере —
комедия иль фарс.
Мы будем горевать
и плакать, и смеяться,
и жизнью наслаждаться,
и в муках умирать.
***
На шапки и воротники
снег налипал, пустынным садом,
как дивных статуй двойники,
бродили мы под снегопадом.
Нам нравилось, когда мороз
вдруг отступает на мгновенье,
дав повод говорить всерьез
нам о природе пробужденья.
когда нам чудится весна
за оттепелью краткосрочной,
и талою водой полна
труба в канаве водосточной.
Вода журчит. Скрипит снежок.
Невдалеке — в окошке храма
мигает слабый огонек,
но к жизни тянется упрямо.
Неважно, кто его зажег,
туда пришедши помолиться —
его оберегает Бог,
а всякий черт его боится.
***
Жизнь висит на волоске.
Тоненькая, голубая
бьется жилка на виске,
как погодная кривая.
Буря. Дождь со снегом. Сушь.
Не успеешь оглянуться —
теплый плед, горячий душ,
золотистый мед на блюдце.
Витамины D и С,
аскорбинка с рыбьим жиром.
Должен быть в одном лице
я врачом и конвоиром.
Даже, если обе мне
не под силу роли эти,
на войне как на войне,
я за жизнь твою в ответе
***
Стихи — о смерти и любви,
а проза — о войне и мире,
как об одной большой квартире,
где внуков нянчит Натали.
где редко окна открывают
и вечный запах кислых щей
струится изо всех щелей.
Стихи — всегда благоухают.
Как чистый носовой платок,
или крахмальная рубаха,
иль келья бедного монаха,
где вечно сумрак, холодок.
О, Господи, обереги
его от всякого соблазна!
Звучащие свежо и ясно,
пошли мне, Господи, стихи,
неразделенную любовь
и в муках прожитые годы,
и Леты ледяные воды,
и пот, и кровь!
***
Когда бы знать, где пятый угол —
в шкафу, в комоде, где белье
хранится, я б ее застукал.
А то пропала — нет ее.
Но дело не в проказах кошки,
вернется, нет ли — черт бы с ней!
Лишь ей известные дорожки,
как отыскать мне в мир теней?
Там между многих душ томится
одна душа с недавних пор,
готов за нею я спуститься
в ущелье средь скалистых гор.
Когда бы местоположенье
темницы этой мог я знать,
я сей же миг без промедленья
тебя отправился искать.
Быть может, ты неподалеку,
ты где-то рядом, пять минут
отсюда, если знать дорогу.
Про путь неблизкий мифы врут.
***
Что снится при дурной погоде,
когда колотит дождь в окно?
Скворцы приснились на пролете —
так много, что в глазах темно.
Однажды лишь на самом деле
я видел тысячи скворцов,
что, верно, в Африку хотели
лететь спеша со всех концов.
И вот, они явились снова —
кружат во сне, как наяву,
над тусклым, серым Тропарево,
где я как будто вновь живу.
Настольной лампы свет неярок.
От спинок стульев на полу
тень, как от триумфальных арок.
День погружается во мглу.
Дождь ни на миг не умолкает.
Я сплю и вижу птиц во сне.
И птичий гвалт меня пугает.
И страшно, и тревожно мне.
***
Много мраку напустили.
Затянулся разговор.
Что мы пили и курили?
«Солнцедар» и «Беломор».
А потом жена сказала:
Собирайтесь, парни, прочь,
на дворе уже настала
темная, глухая ночь.
Повинуясь бабьей воле,
не переча ей ничуть,
как Судьбе, как ветру в поле,
двинулись поэты в путь.
Только скрипнули ступени,
дверь входная на петлях,
в свете ламп мелькнули тени
и пропали в двух шагах,
стало ясно и понятно,
что дороги нет назад,
что навеки, безвозвратно
опустел наш дом, наш сад.
Фото: Коля Саныч / Flickr
